Юрист или программист: Программист или юрист?
«Новые юристы»: какие специалисты нужны цифровой экономике
https://na.ria.ru/20190628/1555973745.html
«Новые юристы»: какие специалисты нужны цифровой экономике
Какие юристы нужны цифровой экономике? Стоит ли им становиться программистами? Что будет с юристами старой формации? Об этом и многом другом в интервью РИА… РИА Новости, 28.06.2019
2019-06-28T09:00
2019-06-28T09:00
2019-06-28T09:00
навигатор абитуриента
балтийский федеральный университет
госдума рф
общество
экономика
/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content
/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content
https://cdn23.img.ria.ru/images/155597/39/1555973977_0:41:3068:1768_1400x0_80_0_0_9b199702bea224b6110963e8c9cef81e.jpg
<em>Какие юристы нужны цифровой экономике? Стоит ли им становиться программистами? Что будет с юристами старой формации? Об этом и многом другом в интервью РИА Новости рассказала член экспертного Совета комитета Госдумы по информационной политике, информационным технологиям и связи, профессор БФУ им. И. Канта Марина Рожкова.</em><strong>‒ Вы запускаете в БФУ новую магистерскую программу «Правовое сопровождение цифровой экономики». По вашему мнению, цифровой экономике нужны какие-то особенные юристы?</strong>‒ Пару лет назад, когда было повальное увлечение блокчейном, на многих конференциях звучала идея о том, что все юристы должны становиться программистами и учиться писать смарт-контракты, которые закладываются в блокчейн. Эта идея столь активно навязывалась, что от нее все в итоге устали.Юристу, если он хочет стать продвинутым специалистом, нужно получить хорошее базовое юридическое образование и постоянно совершенствоваться. А вот становиться программером в надежде, что это поможет стать успешным юристом, точно не стоит – и то, и другое требует серьезной специализации и, соответственно, больших усилий. В итоге что-то может остаться невостребованным, либо не удастся достичь профессиональных высот ни в той, ни в другой области. Зачем быть посредственным юристом и посредственным программистом – лучше стать хорошим специалистом в одной из этих сфер.Вместе с тем, в условиях цифровой экономики юристу уже нельзя совсем не знать техническую сторону дела, которым он занимается. Здесь проходит тонкая грань: нет нужды становиться техническим специалистом, но разбираться в той области технологий, в рамках которой требуется защищать права работодателя или клиента, обязательно нужно. Например, если это сфера доменных споров, то надо знать систему доменных имен, в том числе некоторые ее технические аспекты, порядок регистрации доменных имен, оперировать специальной терминологией и пр.Лично я за то, чтобы юристы, которые идут работать в сферу цифровых технологий, имели минимальные технические познания и элементарную заинтересованность в том, чтобы получать такие знания.<strong>‒ В чем проблемы разрешения спорных ситуаций, возникающих в цифровой среде?</strong>‒ Проблемы возникают иногда весьма неожиданно, а бывают и в какой-то мере ожидаемыми. Так, примерно год назад при разработке законопроекта по электронной форме сделки в рамках программы «Цифровая экономика» мы бурно обсуждали возможность продажи недвижимости с помощью электронно-цифровой подписи. Одни эксперты считали, что это совершенно нерисковая зона, другие указывали на существование серьезных рисков. Недавний резонансный случай подтвердил правоту вторых: с использованием цифровой подписи была продана квартира при том, что сам «подписант» ‒ владелец квартиры об этом не знал. Теперь в Госдуму внесен законопроект, нацеленный на ограждение от подобных рисков.Надо сказать, что нередко спорные ситуации, возникающие в цифровой среде, могут быть разрешены и с помощью ныне действующего законодательства. Затруднения же обычно вызывает то, что многие правовые нормы, конечно, прямо не предусматривают возможность их применения к интернет-отношениям. В таких условиях требуется толкование правовых положений. К сожалению, многие юристы надеются отыскать в законе четко прописанную инструкцию на каждый жизненный случай, и, не найдя, ссылаются на существующие пробелы в законодательстве.<strong>‒ Как вы полагаете, нужен ли интернету отдельный закон?</strong>‒ Мне кажется, нужно отходить от деления на «реальное» и «виртуальное». Мы, действительно, «зависаем» в интернете, в виртуальном пространстве, но мы тратим на это наше реальное время, мы работаем, общаемся и даже дружим с реальными людьми, мы приобретаем реальные товары и получаем реальные услуги, то есть налицо вполне реальные отношения, пусть и возникшие с помощью информационных технологий.При этом отношения по приобретению товаров или услуг регулируются правом, законом предусмотрена ответственность за нанесение оскорбления или «воровство» интеллектуальной собственности – насколько значимо то, что это осуществляется с помощью информационной технологии? Нет оснований разрабатывать для интернета отдельный закон – он будет дублировать существующее законодательство. Но точечные, уточняющие изменения в действующее законодательство, безусловно, нужны.<strong>‒ С чего начинается обучение по магистерской программе для будущих сетевых юристов? </strong>‒ Мы исходим из того, что для начала нашим студентам нужно вникнуть в само понятие «цифровая экономика». Многие воспринимают это понятие только в контексте оцифровки. Но все несколько сложнее: цифровая экономика завязана на использовании новых технологий и технологических платформ – таких как интернет вещей, большие данные, социальные медиа и других. Само возникновение цифровой экономики связано с развитием информационно-телекоммуникационных технологий, позволивших сформироваться электронному бизнесу и возникнуть электронному рынку. Информационная глобализация, цифровая трансформация привели к установлению новых экономических законов, которые нуждаются в эффективном правовом обеспечении.Юрист, специализирующийся в сфере цифровых технологий, должен понимать, как ему отыскать нужную норму при возникновении спорной ситуации, он должен быть способен толковать право. На этом и будет сделан основной акцент обучения.<strong>‒ Вы просчитывали, сколько потребуется таких специалистов?</strong>‒ Мы не нацелены на то, чтобы создавать отдельную касту юристов. Наша задача ‒ «подтягивать» юристов до такого уровня, чтобы они не пугались работы в сфере цифровых технологий или использования самих технологий в своей повседневной работе. Это было бы на пользу всем практикующим юристам: мы живем в технологичном мире, совершая покупки через интернет, усложняется система оплат, внедряется огромное количество полезных приложений, интернет-правонарушения становятся все более изощренными… Юристу надо знать, как не потеряться в той или иной ситуации.‒ <strong>А что будет происходить с обычными юрисконсультами и нотариусами? Эти профессии постепенно исчезнут?</strong>‒ «Постепенно» здесь ключевое слово. Пока рано говорить о том, что с введением электронного нотариата, у нас останутся сплошные электронные реестры, и нотариусы будут не нужны. Профессия нотариуса, по всей видимости, будет отмирать, но это не быстрый процесс. Многие вопросы, которые сейчас решают нотариусы, носят скорее технический характер, а с этим вполне может справиться алгоритм. Всевозможные порталы юридической помощи, работа которых построена на использовании алгоритмов, весьма успешно заменяют и «живых» юрисконсультов.Вообще, создание алгоритмов, использование искусственного интеллекта ведет к трансформации юридической профессии: юристу придется меньше тратить время на рутинную работу по поиску информации, отслеживанию судебной статистики, подготовки шаблонов. Но ни один алгоритм не заменит «живого» юриста в той части его деятельности, где требуется стратегическое мышление, креативность и применение оценочных категорий.
https://na.ria.ru/20190619/1555672704.html
https://ria.ru/20190626/1555897259.html
https://ria.ru/20170616/1496663946.html
РИА Новости
Россия, Москва, Зубовский бульвар, 4
7 495 645-6601
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
2019
РИА Новости
Россия, Москва, Зубовский бульвар, 4
7 495 645-6601
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
Новости
ru-RU
https://na.ria.ru/docs/about/copyright.html
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
РИА Новости
Россия, Москва, Зубовский бульвар, 4
7 495 645-6601
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
https://cdn22.img.ria.ru/images/155597/39/1555973977_81:0:2812:2048_1400x0_80_0_0_6044546a19399d3e4969d3e54017f506.jpg
РИА Новости
Россия, Москва, Зубовский бульвар, 4
7 495 645-6601
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
РИА Новости
Россия, Москва, Зубовский бульвар, 4
7 495 645-6601
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
навигатор абитуриента, балтийский федеральный университет, госдума рф, общество, экономика
Какие юристы нужны цифровой экономике? Стоит ли им становиться программистами? Что будет с юристами старой формации? Об этом и многом другом в интервью РИА Новости рассказала член экспертного Совета комитета Госдумы по информационной политике, информационным технологиям и связи, профессор БФУ им. И. Канта Марина Рожкова.
‒ Вы запускаете в БФУ новую магистерскую программу «Правовое сопровождение цифровой экономики». По вашему мнению, цифровой экономике нужны какие-то особенные юристы?
‒ Пару лет назад, когда было повальное увлечение блокчейном, на многих конференциях звучала идея о том, что все юристы должны становиться программистами и учиться писать смарт-контракты, которые закладываются в блокчейн. Эта идея столь активно навязывалась, что от нее все в итоге устали.
Юристу, если он хочет стать продвинутым специалистом, нужно получить хорошее базовое юридическое образование и постоянно совершенствоваться. А вот становиться программером в надежде, что это поможет стать успешным юристом, точно не стоит – и то, и другое требует серьезной специализации и, соответственно, больших усилий. В итоге что-то может остаться невостребованным, либо не удастся достичь профессиональных высот ни в той, ни в другой области. Зачем быть посредственным юристом и посредственным программистом – лучше стать хорошим специалистом в одной из этих сфер.
Вместе с тем, в условиях цифровой экономики юристу уже нельзя совсем не знать техническую сторону дела, которым он занимается. Здесь проходит тонкая грань: нет нужды становиться техническим специалистом, но разбираться в той области технологий, в рамках которой требуется защищать права работодателя или клиента, обязательно нужно. Например, если это сфера доменных споров, то надо знать систему доменных имен, в том числе некоторые ее технические аспекты, порядок регистрации доменных имен, оперировать специальной терминологией и пр.
19 июня 2019, 09:00
Подготовка инженеров будущего: почему нужно развивать связь вузов и бизнеса
Лично я за то, чтобы юристы, которые идут работать в сферу цифровых технологий, имели минимальные технические познания и элементарную заинтересованность в том, чтобы получать такие знания.
‒ В чем проблемы разрешения спорных ситуаций, возникающих в цифровой среде?
‒ Проблемы возникают иногда весьма неожиданно, а бывают и в какой-то мере ожидаемыми. Так, примерно год назад при разработке законопроекта по электронной форме сделки в рамках программы «Цифровая экономика» мы бурно обсуждали возможность продажи недвижимости с помощью электронно-цифровой подписи. Одни эксперты считали, что это совершенно нерисковая зона, другие указывали на существование серьезных рисков. Недавний резонансный случай подтвердил правоту вторых: с использованием цифровой подписи была продана квартира при том, что сам «подписант» ‒ владелец квартиры об этом не знал. Теперь в Госдуму внесен законопроект, нацеленный на ограждение от подобных рисков.
Надо сказать, что нередко спорные ситуации, возникающие в цифровой среде, могут быть разрешены и с помощью ныне действующего законодательства. Затруднения же обычно вызывает то, что многие правовые нормы, конечно, прямо не предусматривают возможность их применения к интернет-отношениям. В таких условиях требуется толкование правовых положений. К сожалению, многие юристы надеются отыскать в законе четко прописанную инструкцию на каждый жизненный случай, и, не найдя, ссылаются на существующие пробелы в законодательстве.
‒ Как вы полагаете, нужен ли интернету отдельный закон?
‒ Мне кажется, нужно отходить от деления на «реальное» и «виртуальное». Мы, действительно, «зависаем» в интернете, в виртуальном пространстве, но мы тратим на это наше реальное время, мы работаем, общаемся и даже дружим с реальными людьми, мы приобретаем реальные товары и получаем реальные услуги, то есть налицо вполне реальные отношения, пусть и возникшие с помощью информационных технологий.
При этом отношения по приобретению товаров или услуг регулируются правом, законом предусмотрена ответственность за нанесение оскорбления или «воровство» интеллектуальной собственности – насколько значимо то, что это осуществляется с помощью информационной технологии? Нет оснований разрабатывать для интернета отдельный закон – он будет дублировать существующее законодательство. Но точечные, уточняющие изменения в действующее законодательство, безусловно, нужны.
26 июня 2019, 03:00Ханты-Мансийский Автономный Округ»Чумовой интернет»: как в глухой тайге ловят Wi-Fi
‒ С чего начинается обучение по магистерской программе для будущих сетевых юристов?
‒ Мы исходим из того, что для начала нашим студентам нужно вникнуть в само понятие «цифровая экономика». Многие воспринимают это понятие только в контексте оцифровки. Но все несколько сложнее: цифровая экономика завязана на использовании новых технологий и технологических платформ – таких как интернет вещей, большие данные, социальные медиа и других. Само возникновение цифровой экономики связано с развитием информационно-телекоммуникационных технологий, позволивших сформироваться электронному бизнесу и возникнуть электронному рынку. Информационная глобализация, цифровая трансформация привели к установлению новых экономических законов, которые нуждаются в эффективном правовом обеспечении.
Юрист, специализирующийся в сфере цифровых технологий, должен понимать, как ему отыскать нужную норму при возникновении спорной ситуации, он должен быть способен толковать право. На этом и будет сделан основной акцент обучения.
‒ Вы просчитывали, сколько потребуется таких специалистов?
‒ Мы не нацелены на то, чтобы создавать отдельную касту юристов. Наша задача ‒ «подтягивать» юристов до такого уровня, чтобы они не пугались работы в сфере цифровых технологий или использования самих технологий в своей повседневной работе. Это было бы на пользу всем практикующим юристам: мы живем в технологичном мире, совершая покупки через интернет, усложняется система оплат, внедряется огромное количество полезных приложений, интернет-правонарушения становятся все более изощренными… Юристу надо знать, как не потеряться в той или иной ситуации.
16 июня 2017, 15:41РИА НаукаЦифровая экономика: как специалисты понимают этот термин
‒ А что будет происходить с обычными юрисконсультами и нотариусами? Эти профессии постепенно исчезнут?
‒ «Постепенно» здесь ключевое слово. Пока рано говорить о том, что с введением электронного нотариата, у нас останутся сплошные электронные реестры, и нотариусы будут не нужны. Профессия нотариуса, по всей видимости, будет отмирать, но это не быстрый процесс. Многие вопросы, которые сейчас решают нотариусы, носят скорее технический характер, а с этим вполне может справиться алгоритм. Всевозможные порталы юридической помощи, работа которых построена на использовании алгоритмов, весьма успешно заменяют и «живых» юрисконсультов.
Вообще, создание алгоритмов, использование искусственного интеллекта ведет к трансформации юридической профессии: юристу придется меньше тратить время на рутинную работу по поиску информации, отслеживанию судебной статистики, подготовки шаблонов. Но ни один алгоритм не заменит «живого» юриста в той части его деятельности, где требуется стратегическое мышление, креативность и применение оценочных категорий.
Из юристов в программисты | GeekBrains
Игорь Разумов, выпускник факультета Android-разработки, рассказал GeekBrains, как начать карьеру в IT, имея юридическое образование.
https://d2xzmw6cctk25h.cloudfront.net/post/1854/og_cover_image/b94e6f370219ee302b7e4d5dc5392400
Игорь Разумов, выпускник факультета Android-разработки, рассказал GeekBrains, как начать карьеру в IT, имея юридическое образование, о чем важно помнить перед собеседованием и чем полезна студентам помощь наставников.
Факультет: Android-разработка
Город: Калининград
Возраст: 33 года
Профильное образование: юридическое
«Занятие, к которому душа лежит»
Я выучился на юриста, но ни дня не работал по специальности. Переквалификация в разработчика не была внезапной. После окончания школы я пошел куда душа велела — на математический факультет, на направление, связанное с программированием. Но не учел, что в юном возрасте в приоритете была не специальность, а наличие свободного времени. Математический факультет подразумевал глубокое погружение в учебу, к чему я не был готов.
Учиться не очень-то хотелось, поэтому я перевелся на юридический — посчитал, что на юриста можно учиться, не учась, и получить диплом, особенно не напрягаясь. В итоге все равно ушел на дистанционное обучение, потому что появился небольшой бизнес и хороший доход. К тридцати годам захотелось вернуться к занятию, которое приносит удовольствие, к которому душа лежит. Тогда и вспомнил о программировании.
Замечаю тенденцию к смене профессии после тридцати. Видимо, влияют несколько факторов. Не всегда дети сами выбирают образование, родители обычно решают за них. С возрастом происходит переоценка жизненного опыта — повзрослевшие дети понимают, что не хотят всю жизнь заниматься нелюбимым делом, пускай и денежным. Как ни крути, большую часть жизни мы проводим на работе, и лучше, если она приносит радость, а не только зарплату.
Результаты поиска в Google по запросу «сменить профессию на IT после тридцати»
«Если не получится — значит, не мое»
Сначала прошел курсы профессиональной переподготовки в Калининградской области, отходил 500 часов, но получил только базовые знания. Посещал курсы сисадминов, что тоже не привело к особым успехам. Тогда только начался набор в GeekUniversity, и я решил попробовать с мыслью: если и в этот раз не получится — значит, не мое.
Отзывы о GeekBrains увидел достаточно противоречивые, и знакомые даже отговаривали от этого шага, но для меня важно было поставить точку в образовании — или я иду к этой профессии, или всё. Для меня решающим плюсом в GeekUniversity было трудоустройство — сложно найти первую работу без профильного образования, когда тебе далеко за двадцать. Так я попал в самый первый набор в апреле 2017 года.
Попутно мне повезло. Google раз в год проводит бесплатный годовой курс на Udacity. Я попал в образовательную программу и параллельно учился в GeekUniversity.
Для участия в программе отбирают 30 тысяч человек, но по итогам конкурса только тысяче оплачивают обучение
«GeekBrains помог не упасть в пропасть отчаяния»
Решил поступить на факультет Android-разработки. Если учитывать современные реалии, с каждым годом сервисы активнее используются с мобильных устройств, и бОльшая часть гаджетов работает на Android. У меня даже машина уже на Android. Устройств на iOS много, но со стороны разработчика они труднодоступны — закрытые коды, дорогой порог доступа. Чтобы программировать под Android, достаточно ноутбука, который тянет Android studio — не обязательно современный, даже старенький справится. Под iOS же устройство должно быть обязательно из экосистемы Apple, и в целом сообщество iOS-разработчиков более закрытое. В Android-сообществе больше свободы, оно более живое — любой может взять код и модернизировать.
В том, что пошел на курс, не разочаровался. Я из тех людей, кто мог бы без обучения освоить базу и даже чуть больше, но без курсов не было бы стимула учиться, узнавать новое, не отчаиваться и не забрасывать. Были моменты, когда ничего не получалось, хотел забить, думал, что разработка — это не мое.
Читал психологические исследования о том, как становятся программистами: многие ломаются на стадии первых неудач. Это называется «пропасть отчаяния»: считаешь себя крутым разработчиком, все идет как по маслу, а потом сталкиваешься со сложной задачей и неделями не можешь найти решение. Не упасть в пропасть отчаяния помог GeekBrains — были наставники и преподаватели, которые отвечали на вопросы.
Друзей-айтишников у меня не было, посоветоваться по учебным вопросам не с кем. Писал на Stack Overflow, но ответы не давали исчерпывающую информацию
Курс помог структурировать знания. Пошло на пользу живое общение в комьюнити, возможность советоваться с ребятами с факультета Java-разработки. Помогало то, что со мной учились люди с разной подготовкой. Некоторые, как и я, пришли с базовыми знаниями, чтобы подтянуть их до крутого уровня. Но были и студенты, которые уже трудились на хороших позициях в компаниях и пришли на курс для расширения кругозора.
Помогла возможность попросить совета у наставников. Когда я учился, система наставничества уже была, но с медленным фидбеком, сейчас это изменилось. Возможность обратиться за помощью к наставникам важно освещать — многие студенты даже не знают об этом.
Платные курсы от бесплатных, на мой взгляд, главным образом отличаются наличием ментора. В GeekBrains наставник — аналог ментора, и его помощь ценна: если что-то не получается, спроси у наставника, он поможет в задаче и сэкономит время, которое ты потратил бы на самостоятельные поиски. Без ментора ответ на сложный вопрос будешь искать долго. У меня бывали тупиковые ситуации, и здесь велик риск попасть в свою пропасть отчаяния и забить.
Почитать на тему
Наставничество GeekBrains. Рассказываем, кто такой наставник, как им стать и чем это полезно
«Важные факторы: профильное образование, дополнительные курсы, опыт в разработке и возраст»
После курсов я несколько месяцев работал удаленно в компании, куда меня авансом взяли на позицию middle-разработчика. Авансом, потому что не было опыта реальной работы. Устроиться помог однокурсник по GeekUniversity: он уже работал в компании и предложил мне вакансию. На вторую работу — в Amigoweb, где тружусь до сих пор — тоже взяли на позицию middle android developer, и работа соответствует этим рамкам, если исходить из того, что пишут на «Хабре» об обязанностях миддла.
Первую работу нашел сам, без помощи GeekBrains, еще до окончания курсов. Раскидал штук двести резюме по вакансиям — некоторые компании отклоняли заявку, кто-то просил сделать тестовое задание, где-то я сам отказывался. Столкнулся с тем, что дают тестовые задания, которые занимают много времени — на одно я потратил неделю, — а когда отсылаешь, в ответ получаешь молчание. Однажды я набрался наглости и спросил: «Хотя бы скажите, что в задании не так, проявите уважение к моему времени и усилиям». Мне ответили что-то невнятное, мол, да-да, извините, мы скажем, просто затерялась ваша работа. До сих пор молчат.
Таких ситуаций может быть много, и я советую не опускать руки, если столкнетесь с подобным
Считаю, что даже если тестовая работа плохая, компания обязана дать обратную связь. Я встречал работодателей, которые отказывали, но обоснованно: «Нам не нравится качество вашего кода, но если попрактикуетесь и придете через пару месяцев, рассмотрим вас еще раз». Рекомендую студентам больше отрабатывать навыки: просто писать код и меньше задумываться о неудачах. Важна насмотренность — не скажу, что с ходу могу ответить на теоретические вопросы, но если сталкивался с чем-то похожим в работе, это на автомате запомнилось.
Думаю, что шанс устроиться на работу у разработчика из региона и из Москвы одинаковый, и его определяет уровень знаний. В моей практике 95 % заявок, которые я рассылал еще во время учебы, оставались без отклика. Работодатель обращает внимание на четыре фактора: профильное образование, дополнительные курсы, опыт в разработке и возраст.
Профильное образование интересует HR-ов, но все-таки это не основной показатель. Если соискатель в курсе технологий, обладает хорошими знаниями и уверенно это продемонстрирует, то большинство работодателей рассмотрят его и без профильного образования, найдут компромисс или помогут обучиться. Хотя рынок разработчиков переполнен, профессионалов среди них мало. Учитывая изменяющиеся требования, наличие корочки из вуза не столь важно. Важно, наверное, только если претендуешь на место в компании вроде Google. Мои сокурсники устроились разработчиками в банк и без профильного образования.
А вот на кандидатов старше 30 многие работодатели смотрят скептически. На мой взгляд, это неправильный подход — хороший работодатель в первую очередь посмотрит на знания, потенциальную пользу для проекта. Я часто вижу резюме двадцатилетних, работы и знания которых хуже моих, но их возьмут, а меня нет.
«Практика и еще раз практика»
Ребятам, которые заканчивают обучение и готовятся искать работу, скажу, что думать о собеседовании страшнее, чем его проходить. Если много размышлять о том, как пройдет интервью, точно провалишься. Я сильно волновался перед первыми собеседованиями, но потом появилась уверенность, даже сам себе удивился.
Попадаются сложные вакансии, которые требуют глубоких знаний, но большинство собеседований проходят легко. Здесь решает практика — если на первом интервью не ответишь на вопросы, на втором уже будешь знать, на что ориентироваться.
В тему о страхе собеседований и о том, что никто не знает ответы на все вопросы, — популярная ветка в Twitter, которую начал создатель Ruby on Rails, Дэвид Хейнемейер Ханссон
Тем, кто приходит в IT из других профессий, главный совет от меня — практика и еще раз практика. Без нее теоретические знания бесполезны, и чем больше кодите, тем быстрее получаете результат.
Есть хорошие каналы в Telegram, где можно почитать о разработке и задать вопросы. Тематические подкасты тоже помогают заполнить пробелы в знаниях. Я слушаю Podlodka podcast и подкасты на сайте для разработчиков apptractor.ru. Начинающим могут быть полезны ролики на ютуб-канале Start Android, но у образовательных роликов о разработке есть проблема — они быстро теряют актуальность, и то, что записано год назад, может уже не пригодиться. Сам сейчас не смотрю ничего определенного, действую по ситуации — гуглю информацию и изучаю несколько источников, чтобы охватить проблему с разных сторон.
Вообще программирование — специальность, которой нужно учиться всю жизнь. Разработка не стоит на месте — технологии развиваются, тренды меняются, и надо всегда быть в теме.
Мобильный программист или юрист госбезопасности: новые направления в московских вузах
Чтобы не стоять на месте, вузы должны держать «нос по ветру» и вовремя внедрять новые востребованные рынком труда профили, направления и специальности. Что интересного предлагают столичные университеты своим абитуриентам?
Не все вузы отметились в этом году новыми интересными направлениями— к примеру, в крупнейшем нашем университете, МГУ, «МК» сообщили, что список направлений изменений не претерпел. Однако многие другие учебные заведения стараются привлечь абитуриентов предложениями в духе времени. Скажем, для тех, кто хочет совмещать гарантированный хлеб с икрой, свойственный профессии юриста, с некоторым романтическим флером, который сопутствует деятельности спецслужб, в этом году открылась новая специальность в Московском государственном юридическом университете им. Кутафина (МГЮА). «Называется она правовое обеспечение государственной безопасности», — рассказывает зампред ответственного секретаря приемной комиссии Сергей МИХАЙЛОВ. — Собственно, после пяти лет обучения по этой специальности из стен вуза выходит юрист, который может работать в принципе в любой компании, но определенные спецпредметы, читаемые на курсе, готовят его и к работе в структурах безопасности — органах внутренних дел и ФСБ. Конкурс на новую профессию — юриста ФСБ, с ходу составил 17 человек на место!
Для тех, кто хочет «присосаться к бюджету страны» (вхорошем, конечно же, смысле!), в Финансовом университете при Правительстве РФ в этом году появился новый факультет — государственного финансового контроля, который возглавила, к слову, руководитель счетной палаты Татьяна Голикова. «Его выпускники смогут держать руку на пульсе бюджета страны, контролируя его расходование, — сообщил «МК» ректор вуза Михаил ЭКСКИНДАРОВ. — Их будущими работодателями станут такие структуры, как Росфиннадзор, Счетная палата, Центробанк. Конкурс на никому не известный факультет сразу составил 14 человек на место!»
Другая необычная специальность, которая, вероятно, появится в Финуниверситете,— коллектор. Безусловно, речь не идет о коллекторах в современном понимании — людях, терроризирующих мелкими гадостями должников с просроченными кредитами. Необходимость в таких специалистах есть, поскольку долги — это тот же товар, который можно продавать, покупать, и, конечно же, нужно вовремя возвращать. По словам ректора, сейчас составляются квалификационные требования, на основе которых будет разработан учебный план. Когда точно начнут готовить коллекторов с дипломом — неизвестно, но не исключено, что даже в следующем году.
Не отстают от гуманитариев и технари. Немало новых профилей и направлений появилось в Университете машиностроения (МАМИ):
— На направлении подготовки радиоэлектроника у нас открылся профиль современная космонавтика,— рассказывает пресс-секретарь вуза Елена КОГТЕВА. — Студенты этого профиля сосредоточатся на реальном конструировании спутников — наблюдения, радиосвязи и т.д. Сегодня этим занимается множество небольших компаний во всем мире, а не только колоссальные аэрокосмические корпорации, как это было раньше. Другой новый профиль — перспективные транспортные средства. «Беспокойным» ребятам, которым скучно заниматься рядовыми моторами и машинами, мы предложим проектирование гоночных спортивных автомобилей, электрических мотоциклов, и других «стартапных» вещей. Ну и, наконец, профиль коммуникаций в науке на направлении рекламы и пиара, где будут учить «пиарщиков науки». Ведь не секрет, что даже самые гениальные ученые и изобретатели с трудом способны объяснить широкой публике суть своих исследований, отчего страдает и авторитет науки, и ее популярность. «Пиарщики науки» смогут понятным русским языком рассказать и гражданам, и журналистам, над чем работают исследователи, тем самым помогая вузу или НИИ получать финансирование или гранты! На Западе необходимость в таких специалистах поняли давно — еще лет 15–20 назад.
В МГТУ им. Баумана тоже держат руку на пульсе модных течений и открыли в направлении программная инженерия специализацию программирование приложений для мобильных устройств. Ну чем не мечта ленивого компьютерщика— написать за недельку что-то вроде «Злых птичек» и возлежать на лаврах, пока миллиарды людей по всему миру будут скачивать твою программу! Впрочем, не играми едиными интересен и важен этот профиль, уверен проректор по учебной работе Бауманки Борис ПАДАЛКИН:
— Сегодня в Интернет выходят с мобильных устройств едва ли не чаще, чем с обычных. Но интерфейсы многих сайтов все равно ориентированы в первую очередь на просмотр с настольного компьютера или ноутбука, и пользоваться ими в смартфоне или планшете неудобно: это и сайт госуслуг, и множество интернет-магазинов, и т.д. Все они нуждаются в создании полнофункциональных, а главное, УДОБНЫХ приложений для смартфонов!
Не менее модное, нежели «мобильное программирование», направление магистратуры появилось в этом году и в Московском институте стали и сплавов— технологии и материалы цифрового производства. Это пока единственная подобная в Россия магистерская программа в области цифрового производства и новых материалов, где будут учить создавать приборы и гаджеты средствами самых современных инструментов: 3D-принтеров, лазерных режущих станков и т.п.
Опубликован в газете «Московский комсомолец» №26887 от 17 августа 2015
Заголовок в газете:
Мобильный программист или юрист госбезопасности?
Код юриста: где заканчивается юриспруденция и начинается ИТ
Должны ли юристы уметь программировать? Следует ли компаниям указывать компетенции в области технологий как необходимые или способность пользоваться последними разработками legal tech – личное дело каждого юриста? Мнения по этому вопросу разделяются: от предложений обучать основам написания кодов каждого до идеи, что за пределами базовых знаний ИТ юристам ничего не нужно.
Юрист или программист
Британские юридические СМИ уже назвали 2016 года годом юридических ИТ-стартапов. Некоторые пошли дальше. Умение написать программный код зарубежные специалисты уже преподносят как абсолютно необходимые для работы юриста в 21 веке: с такой мыслью в этом году австралийская юрфирма Gilbert + Tobin организовала воркшопы по написанию программных кодов для своих юристов и клиентов. Насколько продвинутым в области информационных технологий должен быть современный юрист?
В целом специалисты согласны: умение программировать для него не критично – во всяком случае, пока. Каждый должен заниматься своим делом, уверен Николай Пацков, генеральный директор «Конструктор документов FreshDoc.ru»: «Если, принимая на работу плотника, вы будете требовать, чтобы он ещё и пел баритоном, вы вряд ли найдете понимание среди соискателей. Так и с юристами. Мы понимаем, что каждый высококлассный юрист – немножко волшебник, но писать код он не обязан». Стюарт Уиттл из Weightmans проводит аналогию с вождением автомобиля. «Не нужно быть механиком, но надо научиться водить», – говорит он, комментируя вопрос необходимого для юриста уровня ИТ-грамотности.
Если от юриста требуют знать языки программирования – это скорее всего говорит о том, что юрфирма столкнулась с недобросовестными работниками, которые не способны обеспечить ее простым и удобным функционалом. «Работая с грамотным софтом, юрист не должен глубоко вникать, «как это работает». В качественных сервисах юрист, основываясь на собственной практике и логических выводах, делает заявление: «Я хочу, чтобы оно работало вот так (помогало делать это и это)». «Необходимая логика вносится юристом самостоятельно, без требований понимания кода или навыков программиста. Этому должен способствовать простой и гибкий инструментарий софта», – говорит Николай Пацков.
Только основное – но для каждого
Тем не менее, каждый, кто занят в юриспруденции, должен уверенно пользоваться элементарным софтом, и это уже в значительной степени упростит и структурирует работу, уверены эксперты. «Автоматизироваться можно не сразу на софте стоимостью в миллион долларов, можно просто научиться пользоваться программами Word и Excel, которые, как правило, используются на 5%, а если использовать их на 20%, то это будет уже фантастика. Можно сделать работу проще и без астрономических бюджетов», – говорил на посвященной технологиям конференции Право.ru Антон Вашкевич, управляющий партнёр «Симплоер». Аналогичного мнения придерживаются и юристы за рубежом. Эндрю Джоинт, партнер фирмы Kemp Little, занимающийся технологиями, и Алекс Гамильтон, CEO в Radiant Law, обсуждая необходимые юристу в работе технологические навыки, говорят о базовом «гигиеническом» уровне: каждый юрист должен уверенно пользоваться тем софтом, который нужен ему по работе, и понимать, какие дополнительные инструменты есть в его распоряжении и чем они могут быть полезны.
От юристов и адвокатов, работающих именно в сфере IT (например, с защитой интеллектуальных прав в этой сфере) требуется более глубокая проработка терминов, но их не так много. С другой стороны, если юрист может, хочет и умеет успешно использовать в своей работе достижения “legal-tech”, это должно становиться весомым преимуществом: такой специалист будет выигрывать у своих коллег и в скорости, и в качестве работ», – Николай Пацков, генеральный директор «Конструктор документов FreshDoc.ru
В консалтинге и корпоративных юрдепартаментах уже задумываются о том, как оценить уровень технологической экспертизы сотрудника. Сделать это можно с помощью ПО – как бывший инхаус Kia Motors Кейси Флоерти. Ее компания предлагает специальный софт ддля оценки ИТ-компетенций, измеряющий скорость выполнения данным сотрудника задания. Это помогает узнать, насколько эффективно идет работа и как много теряет компания из-за технологической некомпетентности юриста, утверждает Флоерти. Но часто фирмы, которые уже перешли к оценке ИТ-компетенции сотрудников, предпочитают переложить бенчмаркинг на сторонние компании. Так, в Великобритании объявили о запуске новых ресурсов от LTC4 (Legal Technology Core Competencies Coalition), некоммерческой группы, специалисты которой разработали систему оценки компетенций в области ИТ-технологий для юриста. Двадцать из 80 клиентов –британские юрфирмы. Навыки специалистов оцениваются по девяти шкалам – начиная от тех, кому нужны только общие умения по работе с документами, и заканчивая использованием специальных редких приложений. Также компании могут сформировать собственные рамки для тренингов, которые получат сертификацию от LTC4. Возможна и индивидуальная сертификация специалистов, рассказывает консультант компании Джоанн Хамбер, консультант компании.
В России этим вопросом пока не озаботились – ни в компаниях, ни в вузах, которые готовят юристов. «Официальных требований, к сожалению, нет, хотя их наличие в вузах на уровне профстандартов, либо как допобучения, было бы крайне желательно, – считает Борис Бердинских, директор департамента автоматизации юридической деятельности консалтинговой группы WiseAdvice. –Причем это должны быть как системные основы, так и конкретные навыки. Юристов учат чему угодно, но высчитать с помощью Excel среднюю сумму выигранного иска они не в состоянии».
Читайте также
«Требований [к ИТ-компетенции] нет. Есть только интерес», – констатирует Александр Трифонов, совладелец юридического сервиса 48Prav.ru. Подтверждается это и отношением к приобретению ПО: зачастую и достаточно крупные компании, когда дело доходит до покупки сервисов и продуктов по мониторингу судебных дел, покупает по одной лицензии на всю фирму, рассказывает Трифонов. «Еще хуже, некоторые управляющие партнеры прямо-таки неофициально «гордятся» фактом наличия нелицензионных версий СПС за копейки. Или на вопрос, какая система стоит для биллинга, говорят, что им все это не нужно и буквально – «тормоза придумали трусы», – делится он.
Кому нужнее технологии
О полезности ИТ-решений в последние годы много говорят как инхаусы, так и консалтеры – но во внедрении их в работу первые преуспели больше, признают эксперты. «Главные заказчики – это юридические департаменты крупнейших компаний России, – говорит Александр Трифонов и объясняет тенденцию: – Это бизнес: ошибки, промедления, дублирование – это все? что совершенно не интересно бизнесу».
Достаточно многочисленные ИТ-департаменты сегодня есть практически во всех компаниях. Ищут не только удобство в работе, но и выгоду: «Юрдепы всегда задают вопрос – когда внедрение решения окупятся? Консалтеры пока что совсем не созрели для таких вопросов», – признает Трифонов.
Впрочем, технологическая продвинутость компаний зависит и от их масштаба. Крупные консультанты, включая «Большую четвёрку», отлично экипированы специальным софтом, помогающим с управлением процессами, знаниями, говорит Антон Вашкевич, управляющий партнёр «Симплоер». «Интересная тенденция в том, что иностранные консультанты либо уже создают свои SaaS решения для клиентов, либо инвестируют в развитие искусственного интеллекта. Крупные юрдепартаменты автоматизируют отдельные процессы – процесс согласования документов, закупки, проверку полномочий. Их особенность в том, что им нужно встраиваться в процессы и соответственно софт бизнеса», – разъясняет Дуюнов.
Работа на стыке дисциплин
Однако некоторым углубленные знания в области ИТ всё же не повредят. Главным образом это те, кто продолжает работу на стыке технологий и права. «Много полезного получается, когда можешь видеть возможности, которые технологии привносят в право, и общаться на одном языке с экспертами обеих отраслей. Наилучший результат достигается, когда ИТ-специалисты и юристы работают вместе, а не когда они умеют делать работу друг друга. Так что хотя программировать юрист не должен, базовые умения в области ИТ не помешают», – говорит Алекс Гамильтон, CEO в Radiant Law, бутиковой фирме, которая специализируется на консультациях в области технологий.
Хотя здесь нужно скорее общее понимание, а не детали. Джоинт уверен, что для его работы общее понимание того, как написать код, важно, но компетентность в этой сфере – лишнее. «Поскольку моя работа захватывает разработку софта, мне надо понимать, что такое, например, исходный код – потому что это важно применительно к вопросам интеллектуальной собственности, переноса данных, –объясняет он. – Но могу ли я написать код – неважно, это не отражается на качестве моей работы». Впрочем, это имело бы значение, если бы речь шла об участии в разработке софта для юридических услуг. «Юристам, работающим на стыке с айти, конечно, нужно понимать, как работает их отрасль: какие технологии используются, что как работает, чем отличается фронтэнд от бэкэнда. Поэтому посмотреть основы программирования не помешает», – говорит Андрей Дуюнов. Впрочем, и знания пригодятся и остальным: «Программирование и работа по созданию норм – например, договорная – очень похожи: в обоих случаях пишутся алгоритмы действий. Программирование хорошо структурирует мышление. Улучшает стиль документов. Очень сильно помогает делать документы гибкими и расширяемыми, избегать логических ошибок».
В последующие 5–10 лет будет острый дефицит специалистов, которые могли бы «перевести» с юридического на программистский и наоборот. Но спрос на них будет скорее не со стороны юрдепартаментов, а со стороны ИТ-компаний либо внутренних ИТ-отделов крупных компаний, в которых назрела необходимость автоматизации юрзадач», – Борис Бердинских, директор департамента автоматизации юридической деятельности консалтинговой группы WiseAdvice.
Юристу необходим навык не программиста, а аналитика, резюмирует Бердинских: нужно уметь различать виды ПО – какое может решить его задачи – и, главное, уметь формулировать сами эти задачи. Он должен описать, что хочет получить на выходе с помощью ПО. Причем этот навык тем более желателен, чем выше юрист продвигается по должностной лестнице: что позволено не знать юристу, не простительно не знать директору юрдепартамента, замечает Бердинских. Если юрист может, хочет и умеет успешно использовать в своей работе достижения legal tech, это должно становиться весомым преимуществом: такой специалист будет выигрывать у своих коллег и в скорости, и в качестве работ, уверен и Николай Пацков.
Впечатляющие перспективы
Говоря о перспективах развития отрасли Legal IT, опрошенные Право.ru эксперты оптимистичны. Главное уже произошло, уверены они, – понимание важности и полезности юридического ИТ укоренилось в профессиональном сообществе. В течение 5–10 лет минимум 75% компаний будут использовать ИТ-решения, уверен Борис Бердинских.
«Приходит понимание преимуществ, которые готовы дать человеку “юридические роботы”. Появляется ответ на вопрос “как работать с возрастающей нагрузкой при сохранении человеческих ресурсов и бюджетов компании”. Общими словами, формируется спрос, и в ближайшие годы он сформирует предложения разной степени качества, надежности и проработки», – говорит Николай Пацков. Юристам останется только выбрать те, что максимально подходят под их запросы: под специфику работы, под решаемые софтом задачи, под имеющийся бюджет, считает он: «И мы увидим эволюцию профессии: симбиоз специалиста и машины, построенный на принципе “быстрее, лучше, точнее”.
Однако рост – естественное следствие того крайне низкого уровня ИТ в юрбизнесе, который есть сегодня – по оценкам Бориса Бердинских, сейчас потребность в продуктах legal tech осознают около 20–30% представителей юрсообщества и только 1–5% реально используют появившиеся инструменты и решения. На всю российскую отрасль юридического ИТ наберётся десяток компаний, говорит и Андрей Дуюнов из «Симплоер»: для сравнения, в США одних только юридических стартапов появляется более 100 в год за последние пару лет.
Учитывая такую звенящую пустоту, перспективы развития отрасли юридических ИТ оцениваем очень высоко», – Андрей Дуюнов, партнёр»Симплоер».
Причём в силу ряда факторов – обеспеченность ильфов собственными ИТ, дороговизна иностранного софта, необходимость адаптации – заполучить большую долю рынка есть шанс именно у российских разработчиков, считает Дуюнов.
Как ученик GB стал юристом в IT | GeekBrains
Мы расспросили Виталия Едлина о том, как он учился в GeekBrains и изобрел профессию юриста в IT.
https://d2xzmw6cctk25h.cloudfront.net/post/1993/og_image/8176a526416ae8df5f86eb50c2d7478c.png
— У вас два высших образования. Расскажите, где учились.
— Первое образование, по юриспруденции, я получил в Государственной классической академии им. Маймонида. Очное, дневное. Затем было не второе высшее, а перепрофилирование — в РАНХиГС при президенте РФ я получил специальность по государственному и муниципальному управлению.
— Вы руководитель юридического отдела и помощник депутата, а теперь еще и программист?
— Да, эти занятия вполне сочетаются. Главное, найти ту нить, которая связывает в человеке все эти направления, не позволяя ему разорваться на части. Я вот в себе такую нашел. И постоянно читаю и учусь — это для меня отдых. Книги выбираю по праву или программированию. Иногда художественную литературу и что-то про садоводство, но нечасто. Так что у меня в этом плане все довольно гармонично сложилось.
— Изучали раньше языки программирования?
— Нет, к сожалению. Когда у меня был первый компьютер ZX Spectrum на аудиокассетах, я больше играл. И потом больше играл. И сейчас иногда играю. Потом стало понятно, что надо было учиться. Так что курсы на GeekBrains стали для меня первым подходом к теме IT.
— Насколько сложно было учиться программированию с нуля?
— Первая попытка была не совсем удачной. Это был курс по Java, и я смог освоить нормально только первый уровень. Дальше понял, что механически выполняю действия, не понимая их смысл, и оставил курсы. За время «простоя» подтянул знания по информатике, увлекся HTML, CSS, начал верстать, прошел базовые бесплатные курсы GB по разным темам.
Такой подход оказался очень полезным, потому что мотивация «хочу быть программистом, потому что круто» сменилась пониманием, что мне действительно интересно, а что — нет. И я выбрал Python: низкий порог вхождения, широкие возможности, достаточно литературы на русском и английском.
И вот благодаря базовой подготовке, которую я себе устроил, уже можно было заниматься на уровне, соответствующем наполнению курса, с пониманием выполнять задачи. И все же под конец курса по Python я снова столкнулся с тем, что не понимаю материал, и взял тайм-аут на самостоятельное изучение — благо запись занятий позволяет потом все изучить в офлайне.
Но моя тактика была такой потому, что мне интересно разбираться, придумывать варианты, отходить вглубь и вширь от задачи. Без базовой подготовки это сделать довольно сложно. Если просто выполнять задания, то вполне себе может хватить времени после работы — но так ведь не интересно.
— Какова ваша занятость сейчас на каждом из направлений: юрист, программист, помощник депутата?
— Основная занятость у меня в сфере юриспруденции. Все-таки 14 лет работы в этой сфере. Руководство юридическим подразделением — ответственная работа, на которой не стоит допускать ошибки. Поэтому днем я юрист.
Помощник депутата — факультативная работа, которой занимаюсь на общественных началах с 2013 года. До 2016, при VI созыве Госдумы, занятость в этой сфере составляла более 70 %. Сейчас по ряду объективных причин она снизилась до 10 %. Каждый созыв меняет стиль работы. А содержание не изменилось — написание законопроектов от стадии задумки до реализации в тексте.
Программирование я оставляю на дорогу домой, вечера, ночи и выходные. Это пока не работа, а увлечение. Делаю что-то либо для себя, либо для друзей-айтишников.
— А что за задачи они вам подкидывают?
— Как правило, связанные с поиском и парсингом информации (Python Scrapy, Beautiful Soup и подобное), ее обработкой и систематизацией (Numpy), визуализацией (Pandas).
Мои внутренние задачи — разработка сайта на Django. Сейчас стараюсь не уходить за пределы Python, поскольку хочется изучить его возможности и функциональность других языков на его примере. Но это не исключает работу с такими прикладными составляющими, как разметка — HTML, стили — CSS, СУБД — MySQL, SQLite, и фреймворки, облегчающие жизнь, вроде Bootstrap.
— Чтобы все успевать, используете приемы по тайм-менеджменту?
— Вряд ли можно назвать это тайм-менеджментом, но я просто стараюсь выделять приоритетные задачи и выполнять их. В некоторых сферах допустимо делегировать задачи, в бытовых — платить за их выполнение. На мой взгляд, важно видеть разницу между «важно» и «не важно», а также 50 оттенков серого между ними. Кому-то помогают технологические решения, приложения — но, по моим наблюдениям, такие люди просто больше залипают в телефоне. Мне достаточно будильника и календаря с напоминаниями. На соцсети лучше не отвлекаться.
Важен отдых — без него не будет работать никакая методика. Я работаю недалеко от центра и иногда позволяю себе доехать в обед до «Аптекарского огорода», где можно погулять и собрать разрозненные мысли воедино. После этого намного эффективнее и спокойнее работается.
Конечно, когда ты студент и не обременен разными обязательствами, учиться намного проще. В 34 года, имея за плечами большой опыт в своем, причем любимом, деле, довольно сложно переключаться. Тем не менее, если найти связующее звено между видами деятельности, все становится проще и понятнее.
— Да, насчет связующего звена. Вы написали в анкете, что методы в юриспруденции и IT похожи. Это интересно, раскройте тему.
— Впервые с программированием я столкнулся в период, когда активно занимался подготовкой законодательных инициатив. В общении с друзьями-разработчиками выяснилось, что методики нашей работы мало чем отличаются. Ты изучаешь предметную область. Смотришь, какие «библиотеки» используются для реализации нормативного документа более высокого уровня или для решения похожих задач. Формируешь понятийный аппарат — переменные, классы, объекты. Создаешь функции и согласовываешь это между собой, чтобы все работало.
Написав таким образом нормативный акт, начинаешь его прогонять по разным ситуациям — тестировать. Вылавливаешь ошибки, меняешь «код». Особый юридический язык — это тот же язык программирования. Синтаксис отличается, но Булева алгебра применима как в юриспруденции, так и в программировании.
Или другой пример — договор: определяешь участников, переменные, строишь для них алгоритмы. При этом сверяешься с нормативными актами (как со стандартной библиотекой и ограничениями железа).
Конечно, это упрощенный подход, но концептуально он отражает суть процессов. Сейчас методы проектирования, пришедшие из IT, используются практически во всех процессах и сферах деятельности.
Правда, Agile-методики в юриспруденции не применить: нельзя выпустить договор наполовину дописанным, а потом его править. Или же сделать его почти законным: ты либо нарушаешь, либо нет. Фактически, в серьезных проектах такое столкновение юриспруденции и проектной работы — частое явление.
— Сейчас вы продолжаете работать юристом. Это именно то, чем вы хотите заниматься дальше, или все-таки мечтаете о смене профессии?
— Доходы и статус на нынешней работе меня вполне устраивают. Однако навыки программирования я продолжаю развивать, постоянно читаю техническую литературу, пишу код. Еще прохожу программу вуза, поскольку считаю, что без фундаментальных знаний можно быть ремесленником, но не мастером.
Хочу за полтора года поднять уровень знаний по IT (не только в области Python, но и других технологий, математики) и, возможно, выделить уже полноценно вторую сферу постоянной работы — программирование.
Пока могу сказать точно: понимание процессов в IT помогает принимать правильные правовые решения. И юрист в сфере IT — это относительно новая специализация, в которой очень мало профессионалов.
— А как вы видите работу юриста в IT?
— Есть сферы деятельности, которые будут, условно говоря, всегда. Пока есть потребность в правилах игры, будет юриспруденция. С другой стороны, сейчас любая значимая инициатива в бизнесе и социальной сфере связана с IT. Разумеется, данная сфера должна иметь свое правовое регулирование. И это не только адаптация действующих норм права к современным условиям, но и создание новых. Это может происходить напрямую или через формирование практики, ведущей к утверждению правового регулирования. И вот на этом пересечении должен работать юрист в сфере IT.
По опыту могу сказать, что 90 % встречающихся мне договоров, связанных с созданием и распространением рекламы в интернете, — это компиляции несвязанных между собой документов, скачанных из того же интернета. Это показывает низкую правовую грамотность. Отчасти это связано с тем, что создать компанию, которая будет распространять рекламу в интернете, делать баннеры и писать ПО, намного проще, чем осмыслить все это с правовой точки зрения, нанять юриста и сделать правовой бэкенд для своего дела.
О чем говорить, если у нас до сих пор многие веб-дизайнеры считают, что их «фотографии из открытых источников» — это вполне легально. Практически у каждого результата интеллектуальной деятельности есть правообладатель, и без его разрешения использовать такие объекты нельзя. Собственно, задача юриста не только защищать интересы в сети, но и развивать уровень правовой грамотности всех участников отношений.
Из юриста в заклинатели змей. История разработчика Python | GeekBrains
Следуйте за страстью, ставьте цели и побольше гуляйте на свежем воздухе.
https://d2xzmw6cctk25h.cloudfront.net/post/495/og_cover_image/caae5cfbfdd443325750c3ccad7814fc
Всем салют, меня зовут Ровшан Мамедов и на сегодня мне 22 года.
Еще в школе я очень увлекался компьютерными технологиями и дружил с техникой лучше многих сверстников и старших знакомых. К слову, я был отличником, поэтому с инициативы преподавателей было решено отдать меня в секцию компьютерных наук Малой Академии Наук. Занятия были нудные, неинформативные и непонятные мне, 14-летнему. В итоге, при успешно посеянном во мне этой секцией чувстве, что программирование мне не по зубам (а понятия обучения чему-либо через Интернет на тот момент, к сожалению, в моей картине мира даже не существовало:), за неимением друзей-единомышленников, развивающихся в IT (этого слова я тогда и не знал:) и под высказывания родных «Компьютеры — это не серьезно. Ты ведь уже взрослый» я перенаправился в русло изучения юриспруденции, которая тоже меня интересовала.
Позже я сумел самостоятельно поступить на бюджетное отделение престижного факультета престижного юридического вуза. Но реалии работы юристов оказались не такими интересными и позитивными, как я упорно и наивно думал, а их успех зависел в большей степени не от того, насколько хорошие они специалисты права (понимание чего пришло на первой же учебной практике).
На протяжении 5 лет обучения в вузе я пробовал себя в различных сферах, всесторонне развивался, завел много интересных знакомств и многие из них среди студентов IT-вузов, которые напомнили мне о том, кем я когда-то хотел стать. Получив степень магистра права, я решил, что пора добавить себе еще одно амплуа.
Летом 2015 я попробовал язык Python и получил кучу удовольствия от его простоты и лаконичности. Программировать было так комфортно, как бывает зимним утром в теплой постели, когда просыпаешься и любая твоя поза идеальна, чтоб поспать еще. 🙂
С тех пор я все дальше и дальше углублялся в Python, решал с помощью него интересные алгоритмические задачи и добавлял в свой лексикон все больше слов на змеином языке (привет, Гарри Поттер).
Спустя несколько месяцев в одной из групп «ВКонтакте» я увидел приглашение на бесплатный курс «Основы программирования» и записался на него. Я исправно выполнял все домашние задания, вдумчиво слушал преподавателя и по окончании курса понял, что так учиться мне нравится и отлично получается. К этому времени я уже успел приметить, что смогу после курсов GeekBrains также отточить свои навыки на гарантированной стажировке.
Так и записался на профессию «Программист Python».
Я, при возможности, всегда тщательно и взвешенно делаю выбор. В данном случае с преподавателями выбор также был, что безусловно радует, и я смог учиться у тех специалистов, которые мне были интересны. Обучение проходило достаточно последовательно, чтоб все усвоить и достаточно сложно и интересно, чтоб ощутимо и желанно развиваться.
Все три курса я прошел успешно, а на одном даже был конкурс, где я стал победителем. Больше всего мне, опять же, понравилось заклинать змей на курсе по Python 🙂
Хочу заметить, что учиться в режиме, предоставляемом площадкой GeekBrains, очень удобно и практично. Кроме того, меня радует большое количество бесплатных и постоянно обновляющихся вебинаров на портале, которые позволяют заполнить некоторые пробелы в понимании технологий, освоить новые навыки и узнать больше о профессии программиста.
Сейчас я прохожу стажировку GeekBrains в роли Team Lead’a, где моя бравая команда разрабатывает интересный проект в сфере информационной аналитики и статистики.
Друзья, учитесь получать удовольствие от того, что вы делаете!
- Находите интересные для вас лично задания, проекты, направления.
- Найдите единомышленников, общайтесь с ними через Интернет и вживую.
- Ставьте цели, и не в двух словах у себя в голове. Ставить цели, как и учиться, тоже надо методично («Рамка цели» в помощь).
- Также правильно отдыхайте (медитируйте, гуляйте, высыпайтесь) и развивайтесь в других направлениях (спорт, коммуникации, внешний вид, финансовое образование).
Мне будет приятно, если моя история вдохновит именно тебя на осуществление своих положительных и добрых замыслов в программировании или в чем-то еще. Мир! 🙂
___
Вдохновились? Тогда добро пожаловать в царство Питона!
Немного о том, как знание языков программирования может помочь юристу
Представим ситуацию: накопились исполнительные листы в количестве, скажем, нескольких сотен. По всем надо составить текст заявления о принятии на принудительное исполнение, распечатать, запаковать в конверты и отнести на почту. Сия заметка о том, как несколько упростить себе жизнь на первых двух этапах.
В начале — самая унылая часть. Нужно выписать ключевые сведения (номер дела, суд, серия и номер ИЛиста, ФИО должника…) по каждому листу в некий файл. Для этой цели я использовал LibreOffice Calc:
# для увеличения кликаем правой кнопкой мыши, затем «Открыть изображение»
Потом нужно это всё выделить и скопировать с любой текстовый редактор. В принципе, можно и сразу в каком-нибудь Блокноте это делать, но если использовать Calc или что-то аналогичное — меньше вероятность ошибок. Теперь у нас есть голый текст, где в каждой строке (1 строка == 1 материал) ключевые параметры разделены Tab’ами. Осталось лишь сделать так, чтоб на основании этих данных сформировались тексты заявлений 🙂 Для этого на языке Python был написан небольшой скрипт, который читает файл и, обрабатывая строку за строкой, составляет заявления о принятии исполнительных листов на исполнение.
Каждое заявление сохраняется в виде отдельного текстового файла.
Запускаем скрипт…
… получаем результат — 36 файлов «Заявление о принятии ИЛиста на принуд. исполнение %ИмяДолжника%». Теперь надо их распечатать. Для этого открываем командную строку и вбиваем команду отправки на принтер всех файлов, начинающихся со слов «Заявление о принятии ИЛиста на принуд. исполнение»:
На выходе получаем вот такие документы.
В будущем, возможно, научу свой скрипт генерировать заявления в формате ODT — это даст возможность использовать жирноту/подчёркивание/курсив, менять размер и цвет шрифта, выравнивать по левому краю/правому/центру/ширине и другие возможности, привычные пользователю любого более-менее приличного офисного пакета. Пока же и так всё устраивает — особенно, когда ИЛистов надо отправлять десятки/сотнки/тысячи.
В чем разница между программистом, кодером, разработчиком и инженером-программистом?
Эти названия могут сбивать с толку даже тех, кто работает в сфере высоких технологий. Итак, как провести различие между этими терминами и узнать, что все они означают и к кому вы обращаетесь, когда вам просто нужно что-то сделать?
На самом деле, эти термины часто используются как синонимы, они различаются от организации к организации и даже могут означать разные вещи в зависимости от обстоятельств.Давайте посмотрим на каждый заголовок ниже и разберемся, что он означает.
Разница между программистом, кодером, разработчиком и инженером-программистом.
Кодеры
Люди, не работающие в сфере высоких технологий, часто называют программистом любого, кто может написать код. Но, как правило, программисты считаются наименее подготовленным или опытным уровнем программистов. Эти люди не обладают такими же алгоритмическими знаниями, как программисты или разработчики, поскольку они часто являются новичками в этой области, владеющими только одним языком программирования.Кодерам обычно поручают писать откровенные фрагменты кода, которые разработчики могут легко делегировать. Поскольку некоторых отталкивает название, оно иногда используется как синонимы «младший программист» или «младший разработчик».
Разработчики и программисты
Названия «Разработчик» и «Программист» часто используются как синонимы. Это более опытные авторы кода, которые знают как минимум два-три языка и пишут чистые коды без ошибок. Они могут применять свои алгоритмические знания для создания более сложных уровней программного кодирования.
Разработчиков в некоторых компаниях иногда называют «начальствующими надзирателями» проекта, которые несут ответственность за общий дизайн приложения.
Инженеры-программисты
Это самый высокий уровень среди всех, кто является наиболее опытными программистами. Они хорошо разбираются в трех или более языках программирования и используют свои навыки для разработки и реализации общей архитектуры приложения. Они разбивают конечный продукт на модули, чтобы разработать чистый интерфейс, а затем работают с программистами и разработчиками над реализацией более подробных аспектов дизайна.Должность инженера обычно подразумевает, что вы разработчик, обладающий определенной степенью, некоторыми инженерными знаниями и способный спроектировать систему.
Теперь вы знаете, что они делают и к кому обращаться в случае возникновения проблем или помощи.
Чем ваша организация различает кодеров, программистов, разработчиков и инженеров? Согласны ли вы с приведенными выше определениями или думаете иначе, сообщите нам об этом в разделе комментариев ниже.
.